Квентин Гребан: «Прежде всего я художник»

Одним из главных гостей 8 Московского международного открытого книжного фестиваля стал известный художник Квентин Гребан (Quentin Gréban). Его визит начался с пресс-конференции в стенах посольства Королевства Бельгии в Москве, где Квентину показали небольшой мультипликационный фильм, созданный русскими детьми по мотивам его книг. Далее Гребан встретился с маленькими поклонниками в Центральном доме художника и в финале провел мастер-класс в Культурном центре ЗИЛ. Несмотря на плотный гастрольный график гостя, журналу «Читаем Вместе» удалось задать Квентину несколько вопросов.

– Русские художники не очень любят иллюстрировать классику, они мечтают о появлении нового большого современного героя. Есть ли такая проблема в Вашей стране?

– Нет, у нас слишком много героев, и новые появляются каждый день. Лично я никогда не делаю разделений: из какой страны мой персонаж, современен он или уже приличного возраста. Я могу вдохновиться и китайским, и русским героем. Иногда я даже подумываю, а не сделать ли мне книжку про Бабу-Ягу. Что же до классики, то я ее очень люблю и готов снова и снова иллюстрировать давно полюбившиеся детские книжки. Как-то я делал иллюстрации к «Пиноккио», «Питеру Пену». По-моему, возраст в принципе не мешает хорошей книжке жить новой жизнью.

– Наверное, современным художникам сложнее всего иллюстрировать классику, ведь у родителей (а соответственно и детей) полно старых книжек с прежними иллюстрациями. Что Вы об этом думаете?

– Да, такая проблема возникает все время, и это в основном вина Уолта Диснея. Его мультфильмы настолько популярны, что люди привыкли к определенному образу классических персонажей и часто совершенно не готовы воспринимать что-то новое. Но я стараюсь с этим бороться и всегда внимательно читаю оригинальный текст, а уже только потом рисую, как вижу. Но то и дело люди мне говорят: «Белоснежка должна быть только такой, как у Диснея». А я отвечаю: «Прочитайте настоящую “Белоснежку”, и вы поймете, что она именно такая, как нарисовал я». Иногда же проблема выглядит с точностью до наоборот. Мне говорят: «Ваш капитан Крюк слишком похож на диснеевского, вы его скопировали». Но я отвечаю: «Нет, именно так и прописано в тексте: у него букли, усы, крюк. Просто Дисней очень точно все нарисовал, и я сделал то же самое».

– Что возникает первым – рисунок или текст? И как Вы определяете, кто будет персонажем сегодня: мышка Лизи или мальчик Камаль?

– Для меня всегда все начинается с картинок. Ведь самое важное – это желание что-то нарисовать. То есть если я иллюстрирую «Русалочку», то делаю это только потому, что хочу изобразить подводный мир. А однажды мне просто захотелось нарисовать панду, и так появился мой герой панда-цыган.

– Существует ли герой, который, по-вашему, нарисован неправильно, и его срочно нужно перерисовать?

– Семь гномов из Белоснежки. В диснеевском мультфильме у них одинаковые красные шапочки, и все они изображены маленькими человечками. Но настоящие гномы – это карлики, то есть существа с совершенно иными пропорциями тела, что в мультфильме не отражено. Однако впечатление от диснеевского образа настолько сильное, что даже я, иллюстрируя эту историю, нарисовал их в красных головных уборах.

– А как Вы сами для себя определяете свой стиль рисования?

– Я бы назвал его содружеством сдержанности и элегантности. Например, когда я рисую спотыкающегося или падающего героя, я не изображаю его с торчащими во все стороны руками и ногами, глупым выражением лица, я лишь показываю момент перед падением. Или если в моей книжке кто-то тянется за стаканом, то он не хватает его, а берет элегантно.

– Психологи считают, что дети лучше воспринимают книжки более ярких цветов. Ваши иллюстрации в цветовом отношении очень спокойные…

– Я не рисую то, чего от меня ждут психологи, специалисты или даже дети. Более того, я не рисую по просьбе моей жены, моих дочерей или моего издателя. И рисую исключительно так, как чувствую. И даже если мне задают тему, я не люблю, когда мне четко расписывают, что и где должно быть на странице. Потому что для меня важна моя свобода. И если я считаю, что яркость необходима, я сделаю картинку жизнерадостной, но если изображаю печальную историю, то использую более приглушенные тона.

– В России сегодня очень популярны проблемные книги. Однако Вы не изображаете ничего подобного…

– Меня интересует все, что происходит вокруг нас, и я хочу иллюстрировать именно этот мир, а не свое мнение о каких-то проблемах. Все, что я рисую, вращается вокруг детства и того, что может произойти с ребенком. Возможно, когда-нибудь в одной из моих книг возникнет тема развода, и я проиллюстрирую ее. Однако и тогда я буду думать вначале о картинке и о том, как мне ее нарисовать, а не о самой проблеме. Я – прежде всего художник и только потом автор. Но на самом деле мой издатель периодически предлагает сделать книгу, то о ковбоях и индейцах, то о разных проблемах. И далеко не всякий раз я соглашаюсь.

– А Вы никогда не пробовали иллюстрировать взрослые книги?

– Нет, я никогда не иллюстрировал романов для взрослых. Однако мои книжки читают не только дети, но и их родители. Ведь я не стараюсь кому-то понравиться, и мне есть что рассказать. К тому же мой стиль растет вместе со мной. И если я начинал с рисунков, которые подходили малышам четырех–пяти лет, то теперь мои книжки читают 6–10-летние дети. Мои истории тоже повзрослели. Возможно, со временем я опять вернусь к более простым иллюстрациям и снова начну рисовать книжки для самых маленьких. Но не исключено, что дорасту и до взрослых работ.

– А что Вы читаете для удовольствия?

– Я люблю научно-популярные книги, мне нравится все, что связано с разными экспериментами. Что же касается художественной литературы, то моя любимая книга «Питер Пен», она очень тонкая, и читать ее можно между строк. Даже взрослые найдут для себя много интересного. Мне же посчастливилось еще и создать к ней иллюстрации.

– И последний вопрос. Есть ли художник, которого Вы бы хотели переплюнуть?

– Есть. Это австрийская художница Лизбет Зваргер (она иллюстрировала «Волшебника страны Оз» и многие сказки Андерсена). Я считаю ее своей учительницей, и сегодня меня очень радует, что мы рисуем в разных стилях и направлениях. Однако, когда я только начинал свою иллюстраторскую карьеру, то только и делал, что боролся с собой, стараясь не походить на нее, потому что ее работы для меня были совершенны.

Беседовала Алена Бондарева, источник: журнал «Читаем вместе»