«Чудеса – нелегкая ноша...» – рецензия на книгу «Асино лето» Т. Михеевой

Героиня сказочной повести Тамары Михеевой «Асино лето» отправляется на целых три смены в лагерь «Светлячок». Там вместе с житейскими летними радостями ожидают ее захватывающие приключения в компании гномов, фей, солнечных зверят, Грозового человека и других удивительных окрестных обитателей. Ася увидит, как распускается родниковый цветок, наденет платье из рассветной дымки и станцует мазурку с Белым монахом, научится летать и спустится на самое дно, к Речному царю… Помощь новых друзей понадобится ей в нелегком деле – спасти Кольку Огурцова, который очень ей симпатичен (но это секрет!). Волшебство – вещь полезная, однако «есть дела, в которых гномы бессильны», и в конце концов Асиной «волшебной палочкой» станет только собственный «дар любви, терпения и дружбы».

Повесть Тамары Михеевой «Асино лето» о волшебных приключениях необычной обычной девочки Прасковьи Шустовой отмечена рекомендацией «для младшего школьного возраста», но, как и любое по-настоящему замечательное произведение детской литературы, станет подарком и для младшеклассников, и для неравнодушных к детлиту взрослых. Первым будет интересно для себя открыть, а вторым – приятно вспомнить специфическую реальность летнего лагеря: яркие корпуса и качели в окружении величавых сосен, заросли черемухи, шиповника и малины; неутомимые вожатые с их зарядками и конкурсами, дразнилки, страшные истории на ночь, дискотека и костер…

Ася отправляется в лагерь на все лето и легко узнаваемых, очень живых и по-своему романтичных лагерных будней в книге предостаточно. Но не только бытовыми радостями и приключениями вроде земляничного пирога (в День Добрых Дел второй отряд постарался – набрал для всех земляники и отдал в столовую) или ночной вылазки «мазать пастой шестой отряд» оказалось богато и удивительно Асино лето. Рядом с миром реальным, привычным, понятным – а точнее, в нем самом, вперемешку со всеми его житейскими приятностями или неурядицами – открывается мир сказки и волшебства.

Тамара Михеева виртуозно соединяет два мира, делая их не механически соседствующими, а взаимопроницаемыми. Вот как, например, рассказывает она о названии лагеря и о появлении там дикого сада:

Детский оздоровительный лагерь… назывался «Светлячок». <…> там и правда водилось множество жуков-светлячков. Вечером они светились в траве, как маленькие зеленые и синие звезды. Жаль только, что долго любоваться светлячками нельзя – память потеряешь.

За домом сторожа… дикий заброшенный сад. <…> Может, его заложили ребята в те времена, когда бабушка Прасковьи Шустовой была еще маленькой. Может, Весна несла в рукавах молодые побеги-саженцы да обронила по рассеянности.

Факт и примета в первом случае, объяснение реальное и объяснение сказочное во втором возводятся на общий уровень достоверности, принимаются в единстве – как данность. Бегать или летать, гладить щенка или солнечного зверя, дружить с ребятами из отряда или с гномами – все это для Аси и есть самая настоящая жизнь, одна-единственная, неделимая на «быт» и «сказку».

Захаживают (или залетают) в лагерь «Светлячок» либо живут неподалеку солнечные зверята (не только солнечные зайчики, но и белки, котята, козлята, бурундуки…), сверкающие маленькие феи Манюня и Маруся, сварливый старик Речной царь с красавицей-дочкой и лохматым дядькой Водяным, Грозовой человек Кондрат Тарасович, разноцветные чумсики и чумсинки, улыбчивый мохнатый дедушка Эхо, а главное – веселые, добрые и умные гномы, трое из которых, крошечные гномы-мальчишки Сева, Еж и Горыныч, становятся Асиными лучшими друзьями и верными помощниками. Волшебная помощь, как и просто дружеская поддержка, Асе очень понадобятся – чтобы самой помогать другим…

Однотипность сюжетных ходов, сводящихся к разрешению крупных или мелких несчастий, кажется порой примитивной, но именно эта бесконечная круговая порука и взаимовыручка (беда № 1 – помощь – беда № 2, в которую попадают герои, стараясь ликвидировать беду № 1, и т.д.) выводит на важную идею повести: ни гномам, ни человеку друг без друга не справиться.

Казалось бы, сказочный мир должен быть самодостаточным. В этом мире можно летать, ткать светлые сны, ловить за хвост дождик, носить венок из живых бабочек… А какие восхитительные балы устраивают гномы, феи, лесные духи и шорохи!.. С небывалой музыкой («оркестр из пятидесяти кузнечиков, тридцати сверчков и дирижера-соловья»), вкуснейшими пирожными, украшенными цветами, и необычайно изысканными нарядами всех собравшихся! Асе, попавшей в этот мир, тоже достается изумительное платье – стараниями привидения-портного Белого монаха:

…Рассветная дымка подойдет, немного летнего дождя и аромата черемуховых веток. А сюда можно сделать вставку из тихого утра и травы в росе. <…> А если мы нижнюю юбку сделаем из предзакатного часа, а в подол и рукава добавим немного ветра…

Но при всей своей красоте и чудесности реальность гномов на поверку оказывается столь же хрупкой, временами печальной и драматичной, как и реальность человеческая. Так же, как и в жизни людей, в волшебном мире многое зависит от силы характера, смелости поступка, от упорства и решимости отдельной Личности, будь то гном, дух, солнечный зверь или человек.

Чудо в обеих реальностях этой сказочной, но вполне себе жизненной повести осмысляется не как результат вмешательства сверхъестественных сил, когда по мановению волшебной палочки все у всех вдруг становится хорошо, а как итог терпеливого и отважного труда, причем труд этот – общий, коллективный. Ася не выпрашивает чудес у явившейся ей сказки. Она их зарабатывает, пытается заслужить, сотворить самолично, при поддержке волшебных друзей-гномов и реальных друзей-ребят, которые вместе с ней отдыхают в лагере. (Впрочем, не отдыхают, конечно, а трудятся над двумя чудесами: возрождением заброшенного сада и выздоровлением Кольки Огурцова.)

Тем, кто созидает чудеса, нужно брать на себя огромную ответственность за свои решения, постоянно выбирая между схемой и спонтанностью, послушанием и инициативой. Для того чтобы Колька снова смог ходить, нужно зелье – хоть и волшебное, но строго по рецепту: вода живая – 400 мл, солнечный зверь – 1 шт., цветок папоротника свежесорванный – 1 шт., яблоко с яблони, посаженной заказчиком, – 4 шт. Для того чтобы получить четыре заветных яблока, нужно планомерно ухаживать за диким садом: изо дня в день вставать ровно в семь – и бегом на работу, выдирать крапиву с репейниками… Без режима, правил, самодисциплины не обойтись. Но приходит и время смелых решений, без которых никакие правила не помогут. Иногда гораздо проще отсидеться под защитой привычного «нельзя», чем действовать на свой страх и риск. Между тем ради по-настоящему важной цели можно и улизнуть от вожатой, пропустить зарядку и завтрак («Тебе что дороже: манная каша или сказка?»), распустить любимый свитер, связанный мамой, шагнуть в темную воду, в подводное царство, и самовольно обрезать красивую длинную косу, которой так дорожишь… «Чудеса, Асенька, нелегкая ноша, но тебе она оказалась по плечу», – говорит Асе на прощание прапрадедушка Старый гном. Он же обращается к ней и более торжественно: «Милая, чудесная, удивительная Прасковья!»

Неброская, сокровенная избранность удивительной героини очевидна с первых строк повести: вроде бы у нее и «внешность ничем не примечательная», но выделяется девочка и редким именем (Прасковья на всю школу и на весь лагерь одна), и густой тяжелой косой. «И дело вовсе не в косе, понимаешь?» – тут же говорит внуку Старый гном, с ветки дуба наблюдающий за происходящим и сразу же разглядевший в Асе-Прасковье «дар любви, терпения и дружбы».

Текст этой повести о вечных ценностях на всем протяжении ведет за собой вереницу фольклорных, литературных, культурных ассоциаций, которые либо обитают в широких пределах того же смыслового поля: ценности любви, дружбы, терпения; жертвенность, благодарный труд; преодоление беды, увядания, смерти, – либо просто продолжают тему чуда, волшебства. Ася, вначале тайком и в одиночку возделывающая заброшенный сад ради выздоровления Коли, – прямо-таки сестра Мери Леннокс из «Таинственного сада» Фрэнсис Бернетт. Ася, уменьшенная до размеров мизинца на балу гномов, – родственница Алисы из Страны Чудес. Когда Ася отдает во имя любви свою красивую косу, вспоминается Делла из «Даров волхвов» О.Генри, а когда она летит в холодном и темном небе, подставляя ветру лицо, слабо намечается тень булгаковской Маргариты… Солнечный козленок, добровольно согласившийся стать ингредиентом целительного зелья, – агнец и ветхозаветный «козел отпущения», а Белый монах – не столько оживший герой лагерной страшилки, сколько ходячий оксюморон (белое духовенство – немонашествующее). Старые добрые Царевна Лебедь, живая вода и необходимые для исцеления яблоки и вовсе в комментариях не нуждаются…

Будучи несравненно более значимыми и великовозрастными, чем сама повесть, эти ассоциации перетягивают текстовый «центр тяжести» на себя, а точнее, попросту находятся в другой «весовой категории». Они делают повесть вторичной и дают необычайный простор для полета мысли какого-нибудь веселого и в меру циничного литературоведа. И они же, кроме этих «медвежьих услуг», несут в себе заявку на древнее волшебство, многовековой опыт, мудрость и высокую поучительность – все то, что в повести безусловно есть, но, к счастью, очень деликатно, ненавязчиво, не «в лоб», а где-то в глубинах смысла и восприятия.

Поговорить о добре и нравственности без менторского тона, преподать урок дружбы и мужества, минуя прямые назидания, – вот одна из тайн мастерства Тамары Михеевой. Возможно, в «Асином лете» написать о высокой морали без морализирования удалось во многом за счет мощного ассоциативного пласта – книга объединяет в себе и переплавляет множество узнаваемых (пусть и подсознательно) образов со своим славным прошлым.

Рассказывать о главном, но не проповедовать – важное для любого писателя творческое стремление. Как признается сама Тамара Михеева в одном из интервью, «во время работы как-то у меня не получается преследовать цель воспитать в человеке то-то и то-то, я просто рассказываю историю». Отвечая на вопрос о принципах воспитания собственных детей, писательница произносит слова, которые, надо полагать, точно определяют и ее отношения с юными читателями: «Стараюсь не воспитывать их, а просто… чтобы они знали… ну, самые простые вещи: нельзя обижать слабых, каждый человек имеет право быть самим собой, не делай другому того, что не хочешь, чтобы сделали тебе…»

Простая повесть о таких «простых» вещах – тоже итог писательского труда и ответственности и, конечно, своеобразное чудо. Чудо мудрой простоты.

Татьяна Фролова, специально для KidReader.ru.